я однажды играл в шахматы в парке, где туман, казалось, никогда не рассеивался. С пожилым человеком, который двигал фигуры языком. Мы играли часами, почти не разговаривая. Потому что он говорил, что фигуры иногда разговаривают, и они учат нас больше, чем река. Но они тоже не говорили много. Обычно это был только звук мрамора и слюны. В конце концов, он перестал приходить. Но фигуры все еще казались влажными. И я не был уверен, было ли это от тумана или от него. Или от моих слез. Потому что я скучал по тем моментам, которые у нас были. В тишине.